- Как быстро роман прошел путь от рукописи до издания “Эксмо”?
- Книга была дописана 29 ноября 2014 года, а издана будет только в августе этого года. Сначала я сам дорабатывал роман, потом выложил его в Интернет. На конкурсе “Дебют” глава жюри Андрей Геласимов показал мою работу “Эксмо”, и в конце декабря прошлого года мы начали вести переговоры с издательством по поводу выпуска книги. Теперь контракт подписан и текст находится в распоряжении “Эксмо”. Полгода продолжалась серьезная редактура. Хотя мне казалось, что исторических неточностей в книге не осталось, но они там нашлись.
- “Эксмо” сочли роман привлекательным для массового читателя?
- Видимо, да. Если они смотрят на меня, значит есть коммерческий потенциал. С другой стороны, я - начинающий писатель. И несмотря на то, что в “Эксмо” действует выверенный коммерческий механизм, с их стороны это в том числе благотворительность.
Еще я отправлял “Безымянлаг” в разные студии в качестве сценарной заявки - все-таки сюжет достаточно закрученный, можно экранизировать. Всем очень нравилось, но говорят, что сейчас на “ретро” нет денег. Там же костюмы нужны, дорогие декорации, натурные съемки...
- У местных критиков были претензии к тебе насчет исторической достоверности. Насколько они оказались правы?
- Это тонкие вещи. Безымянлаг - тема малоизученная, специалистов по ней очень мало, и я себя к ним не причисляю. Но декорации и обстоятельства я взял из архивных документов, они описаны на основе подтвержденных данных. Так что здесь критика была не совсем уместна. Сейчас дописываю вторую книгу, про “фураг” - это будет продолжение безымянской трилогии, - вот там будет отличное поле для критиков. Особенно местных. Недавнее прошлое у каждого свое, многие помнят 1975 год, и у каждого будет собственное мнение. Я это понял, когда читал отрывки в Литмузее - у всех нашлись исправления, дополнения, уточнения.
- Консультируешься с авторами “Фураги-шоу”?
- Списывался с Михаилом Альковым, спрашивал совета и помощи на первом этапе, но сейчас не сотрудничаю. Дело в том, что книга не о фурагах и не может использоваться как энциклопедия о них. Она о людях, о времени, о месте. А более-менее известная тема служит фоном.
- Чем тебя вдохновляет Безымянка?
- Это место, где я родился, живу и собираюсь жить дальше. С очень противоречивой историей, узнавая которую, начинаешь иначе смотреть на этот район. Кроме прочего, у меня есть весьма амбициозная цель - попытаться создать мифологию городских окраин. То есть, на примере Самары я пишу обо всех российских городских окраинах. Это достаточно распространенная в мировой литературе тема. Взять, к примеру, Фолкнера (не подумайте, что себя с ним сравниваю).
- Ты говоришь “трилогия”. О чем будет третья книга?
- О девяностых годах, про бандитов. Все мои идеи крутятся вокруг криминала, как несложно заметить. Не сказать, что эта тема меня сильно интересует, но через нее это место проявляет себя.
- А вдруг кто-нибудь из героев себя узнает?
- Как говорится, все совпадения с реальными людьми совершенно случайны. Я хоть и опираюсь на факты, но все сюжеты вымышлены. В “Фурагах” я за прототип брал своих родственников и людей, которые рассказывали собственные истории. Но все равно реальных персонажей и событий там нет.
- Есть люди, чье мнение ты ценишь, когда пишешь книгу?
- Я стараюсь, чтобы книги мои были рассчитаны на публику разного уровня. Чтобы каждый читатель, в зависимости от подготовки, находил в них что-то свое. Кто-то увидит детективную историю с неожиданными поворотами. Но если человек изощрен, он обнаружит более глубокие мотивы и образы. У меня есть фокус-группа из друзей. Среди них нет особых литературных экспертов. И, зачитывая им отрывки, я слежу, чтобы им было интересно. Надо сказать, что я отвратительный чтец - занудный, монотонный. Но они все мужественно выслушивают и дают очень дельные советы.
Иногда требуется мнение специалиста, особенно когда долго работаешь с текстом и глаз “замыливается”. Редактура “Эксмо” мне это хорошо показала. После “Дебюта” я начал переписываться с писателем Андреем Геласимовым и критиком Евгением Ермолиным - они не то чтобы дают советы, но проявляют участие. Я к такому вниманию не привык, но их поддержка для меня важна.
- Архивные документы, фокус-группа… Похоже, твой процесс написания достаточно трудоемкий.
- Долго запрягаю, но быстро еду. Помногу лет я вынашиваю идеи, но когда сажусь за написание, весь план книги от начала до конца уже есть в голове. Разумеется, в процессе приходят новые идеи. Сейчас у меня получается за год написать роман. Но это требует постоянного кропотливого ежедневного труда. Заставлять писать себя каждый день сложно, но если этого не делать, все обернется незаконченным проектом “в стол”.
- Какие писатели оказали на тебя влияние?
- Я очень много читаю совершенно разной литературы. Любимые писатели - Набоков, Достоевский, Джойс. В чем-то я всегда стараюсь на них ориентироваться. Но, как говорил Толстой молодому Рериху, “бери выше - течением снесет”. Так оно и происходит. Из относительно недавно открытых авторов мне нравится Кормак МакКарти. Даже есть у меня с ним какие-то родственные мотивы.
- Есть опасения, что вторая книга не так хорошо пойдет?
- Да, обычные волнения творческого человека. Это подталкивает к тому, чтобы постоянно делать что-то лучше, мотивирующая вещь. Честно признаться, когда я прошел в финал “Дебюта”, но не выиграл, была горечь поражения, но было и ощущение, что опять есть, что доказывать, есть куда двигаться.
- Как ты оцениваешь спрос на художественную литературу и свои перспективы стать популярным писателем?
- Геласимов, пытаясь меня ободрить, сказал, что мои произведения рассчитаны на широкий круг читателей. Собственно, к этому я и стремился. Гипотетически у меня широкая аудитория. Я ведь и сам любитель сюжетной литературы. Чем старше становлюсь, тем меньше меня интересует “высокая” проза. В литературе уже довольно давно произошла тихая революция - теперь фантастические романы и детективы зачастую превосходят “высокую” литературу. Причина, конечно, еще в том, что современная философия выдает не особенно много новых идей. Есть и другие факторы. Чтобы прокормиться, писателю нужно внимание публики, а с “Поминками по Финнегану” он его не добьется. На дворе не XIX век - у людей нет времени на занудные книги, им нужны яркие, короткие, концентрированные идеи. Такова примета времени, но я считаю, что литература от этого только выигрывает.